Летопись: 30 октября 2020

Горестная весть: вчера, 29 октября, на семьдесят шестом году умерла Лариса Александровна Литягина, любимая учительница литературы нескольких поколений гимназистов, режиссер незабываемых спектаклей, хозяйка литературного клуба "Воронье перо". Мы скорбим вместе с родными, коллегами и учениками Ларисы Александровны.





Б. А. РОГИНСКИЙ:

Умерла Лариса Александровна Литягина. Мы, ее ученики и коллеги, не можем написать официальный некролог, и не только потому, что не владеем жанром, но и потому что о ней невозможно писать формально, так, как надо, как предписано.

В ночь с 29 на 30 октября умерла Лариса Александровна, проработавшая у нас в гимназии больше двадцати лет. Лариска, как назвали ее мы, ученики 27-ой школы и последующее поколение гимназистов. Были и такие, кто, не боясь пафоса, называл ее Чайкой. Подобно чеховской/мхатовской птице Лариска всегда казалась бестелесной. За ней не тянулся шлейф личной и бытовой неустроенности, не громыхало, даже не поскрипывало шкрабство. Ни у кого из ее учеников и коллег язык бы не повернулся называть ее хоть в шутку училкой. Не была она и ученой дамой. Не превозносила ни науку, ни учеников, ни школу - и не душила своим авторитетом (а он был значителен!) Она никогда не скрывала своих мыслей и не вела себя как старшая, ни с учениками, ни с учителями. И от этого всегда казалась юной и воинственной.

Первое, что приходит на ум в связи с ней - не ее предметы, русский язык и литература, а театр. Для нее школьный театр значил всегда больше, чем просто учеба, потому что был прекрасным и свободным завершением учебы. Для вступления к совершенно чужому ей спектаклю по "Властелину колец" (тогда, в 87-ом, еще не целиком переведенному и ею не читанному) она специально перевела "Мальчика" Рильке:

Я быть хочу одним из тех,
кто на конях свирепых ночью мчится,
За ними пламя факелов струится,
подобно вздыбленным от ветра волосам...

И все это не для своего спектакля, а просто потому что она была нашим, ее учеников, другом и так любила театр. И умела загораться чужим пламенем.
Пушкинские вечера, которые она проводила в 27-ой школе каждый год: это были настоящие мистерии, в которых участвовала почти вся школа. Поэтому и Великие Дионисии в 610-ой так пришлись ей по душе. Помимо режиссерской работы, с каким упоением она шила костюмы, ладила кукол и декорации! Как она рассказывала о новонайденном реквизите и удачах актеров! В последние ее Дионисии ее спектакль "Подщипа" получил-таки Гран-при.

И в преподавании литературы Лариска была крута (так бы мы, ей ученики, сказали еще много лет назад). Все мы знаем, что Белинский писал подробные рецензии на Фенимора Купера. У нас и на Белинского-то часто времени не хватало, а она и Фенимора Купера знала, любила и пропагандировала. И еще массу авторов, которых мы кто по снобизму, кто по лени не штудировали: Александра Грина, Паустовского, Саймака, Азимова, Бредбери (помимо общеизвестного) и еще таких, о которых мы даже не слышали. А можно ли учить детей без этого?

В открывшемся у нас в Гимназии в прошлом году литературном клубе "Воронье перо" единственным завсегдатаем из учителей была Лариска. С каким вниманием она читала нашу графоманию и с какой юношеской яростью отстаивала или критиковала ее! После мы долго не могли разойтись, обсуждая авторов, их стиль, их характер. Вот и сейчас я слышу сентябрьский ее голос на остановке на Большом проспекте: "Да, Х молодец, но не хватает, чуть не хватает ему подлинно трагического опыта... А Y меня изумила: такая зрелость в 7 классе!" и т.д.

Лариска не любила фотографироваться. Но все же кое-что сохранилось, и мне особенно помнится фотография уже гимназического времени: на фоне полупрозрачного занавеса (сделанного, кажется, из занавесок для душа) она, бурно жестикулируя, произносит вступительное слово к поставленному ей "Сну в летнюю ночь". За все годы общения с гимназистами и гимназическими учителями я не помню более счастливого лица. Учитесь!





ПАРАСКЕВА ЛЕБЕДЕВА (выпускница 2011 г.):

Сегодня мы узнали, что вчера скончалась наша гимназическая учительница литературы Лариса Александровна.

Я долго сомневалась, стоит ли писать эти слова, но, в конце концов, решила, что ЛА (так мы всегда называли ее в наших классных чатах) была нашей учительницей литературы и именно она учила нас выражать свои мысли на бумаге.

ЛА преподавала у нас в старших классах. Литература как школьный предмет мне всегда нравилась, но именно с ЛА уроки литературы стали для меня самыми любимыми.

На уроках ЛА была достаточно требовательной, на парте должна была быть минимум одна книга с текстом, помню, как часто приносила из дома две книги, чтобы поделиться с одноклассниками, а иногда мы даже брали и третью книгу на урок в библиотеке, так хотелось вовлечь весь класс в общую работу.

Было видно, что на занятия ЛА приходила с некоторым трепетом, ждала нашей реакции, впечатлений от прочитанного, ждала с нетерпением, ей было это всегда очень интересно.

Часто она садилась на край учительского стола и окидывала нас вопрошающим взглядом, вовлекая в обсуждение. Только пару раз я прятала глаза в ответ, когда уж совсем не успевала прочесть заданное.

Самым любимым моим заданием было домашнее сочинение. Я могла писать его 5 часов. Самое главное было получить ее отклик, поэтому я с таким нетерпением всегда ждала следующего урока с оценками. ЛА шутила - ну, как всегда, расписалась - и ставила мне обычную мою оценку - 5-/2. Она так и не смогла научить меня писать без орфографических ошибок. - Конечно, у нас мысль летит, какой тут русский! - улыбаясь говорила она, возвращая мне мои листочки.

Но кроме уроков нас объединяет еще множество других воспоминаний. Как написала наша одноклассница - "она была человеком, с которым можно и в пир, и в мир". Это правда было так. Мы ездили в поездки по писательским усадьбам, устраивали чаепития, пекли блины, ходили в походы и, конечно, ставили театральные постановки.

Это началось в 9-м классе, кажется, именно тогда мы впервые решили участвовать классом в Великих Дионисиях (театральное соревнование) под руководством ЛА. По жребию нам выпал Велимир Хлебников. ЛА немного испугалась, такой сложный поэт, а мы еще такие маленькие, как его представить?

Она стала читать нам его стихотворения и мы выбрали понравившиеся, распределили их между собой и стали репетировать выступление прямо на уроках. Для того чтобы привлечь мальчиков, ЛА пообещала всем по две пятерки за участие. Желающих оказалось много. Мы задействовали большую часть класса, и усиленно репетировали в рекреации 3-го этажа танец русалок и ведьм из "Ночи в Галиции" (последнюю часть стихотворения с мавками пришлось выкинуть, к мою лично большому сожалению).

В день соревнований мы наказали мальчикам прийти в белых рубашках, а у самих были подготовлены костюмы "нечисти" (особенно тщательно я подошла к процессу изготовлению венка из искусственных цветов, где в качестве тины использовались зеленые шерстяные нитки). Мы волновались, ЛА тоже, нужно было все успеть, у нас даже были переодевания за кулисами, прямо походу нашего представления.

Мы выступили. Помню тишину в конце. Первая реакция была от нашей классной руководительницы, Екатерины Михайловны, которая подошла к нам и приглушенным голосом сказала, что она просто не узнала мальчиков (мы очень гордились, что задействовали всех мальчиков в классе). Через несколько дней жюри объявило результаты. Мы взяли гран-при Великих Дионисий (разделив победу ещё с некоторыми участниками). Это было неожиданно. Но мы тогда не думали о конкурсной составляющей, нам нравилось репетировать, учить стихотворения, шить костюмы. И все это выросло вокруг ЛА.

Дальше это все пошло по нарастающей и совсем так незаметно вылилось в постановку пьесы Шекспира в 10-м классе. Всей пьесы, целиком. Это был "Сон в летнюю ночь". ЛА ставила и раньше эту пьесу со своими учениками в другой школе, и, если честно, меня это до сих пор поражает.

Мы репетировали больше года, это было что-то невероятное! К моменту постановки многие знали почти всю пьесу наизусть. До сих пор страшно жалею, что мы сыграли её только один раз. Для меня это одно из самых сильных школьных воспоминаний. ЛА репетировала с нами каждую неделю, рисовала декорации, шила костюмы, прорабатывала постановку. Во время премьеры она была суфлером, просидела весь спектакль под партой, которая символически выполняла роль суфлерской будки.

У меня осталось еще множество воспоминаний о ЛА, и они всегда рядом.

Частым домашним заданием у ЛА было "подумать". Она учила нас далеко не только литературе.

Помню, как на наш выпускной ЛА пришла очень нарядной, в длиной юбке (обычно она носила брюки), в красивых свисающих серьгах и тогда я поняла, что этот праздник, может быть, вообще и не наш...

В следующем году у нас будет десятилетие выпуска, и оно пройдет без Вас, Лариса Александровна.

Когда умирают кони - дышат,
Когда умирают травы - сохнут,
Когда умирают солнца - они гаснут,
Когда умирают люди - поют песни.




ДЕНИС КИРЬЯНОВ (выпускник 2009 г.):

С прискорбием узнал вчера о том, что скончалась Лариса Александровна Литягина - наша первая классная руководительница в гимназии, учительница русского языка и литературы.

Я вспоминаю ее как человека, чья роль в нашей адаптации в гимназии была абсолютно незаменимой - как в силу роли, так и в силу педагогического опыта. С удовольствием вспоминаю ее уроки (особенно русского языка), жаль, что они продлились всего пару лет. Сейчас многие вспоминают, что ЛА очень любила театр, но театр я с ней не обсуждал никогда или почти никогда, зато футбол - часто и запросто. Как-то на перемене или даже на уроке, классе в седьмом, один из моих одноклассников, заявивший, что самый красивый гол во вчерашнем матче "Зенита" забил N, встретил справедливый отпор ЛА, возразившей, что самый красивый был, конечно, за Кержаковым.

В памяти всплывают какие-то эпизоды нашего общения, может быть, не дающие о ней представления незнакомому человеку, но складывающиеся для меня в цельную мозаику.

1 сентября 2002 года, все пятиклассники встречаются у метро "Приморская". Все мы испытываем одновременно и страх, и энтузиазм - какой она будет, жизнь в новой школе? Мама берет меня за руку и, искусно лавируя в толпе, находит Ларису Александровну.

- Здравствуйте! Познакомься, это Лариса Александровна, твой новый классный руководитель. Лариса Александровна, это Денис.
- Очень приятно, Денис, - ЛА протянула мне руку. - Не переживай, мы в каком-то смысле коллеги, я тоже здесь первый год.
И сразу стало спокойнее...

Через несколько дней мы уже слегка пообвыклись и стали представлять из себя ударную силу не до конца знакомых друг с другом, но громких и задорных пятиклассников. Разумеется, в такой атмосфере предложение ЛА в домашнем задании что-то нарисовать (что именно - решительно не помню. Ещё бОльшая загадка - как это могло произойти на уроке русского или литературы) было встречено всеобщим ропотом. Но ЛА сумела быстро обуздать эту волну, с хитрой улыбкой возразив, что рисовать умеют абсолютно всё, просто кто как.

В шестом классе мы поехали на день здоровья - кажется, в Лемболово. Была очень теплая осень, многие родители поехали с нами. Ближе к ночи родительский хор почему-то исполнил песню "Ой, мороз, мороз". Проходившая мимо ЛА только иронично хмыкнула: "Да уж, актуальненько.»

Отдельной строкой нельзя не упомянуть практику "читательских дневников" - ЛА просила, чтобы летом, читая книги (как по "списку на лето", так и любые другие), мы писали свои впечатления в специальный дневник. Деталей обсуждения этих дневников я не помню, но на это выделялись отдельные уроки, которые, как правило, проходили в жарких спорах о прочитанном.

Помню урок классе эдак в седьмом, закончившийся аплодисментами всего класса и ответным поклоном со стороны ЛА - кажется, на нем она показывала, что практически все части речи могут выступать в роли подлежащего.

Когда я был уже классе в десятом или в одиннадцатом, в филшколе нам дали задание прокомментировать стихотворение Антокольского, в котором была, в частности, строчка "скифские метели, как им приказал Державин". В части комментария именно к этой строчке задание вызвало практически у всех нас (и, чего греха таить, у тогдашних интернет-поисковиков) ступор (мы усиленно гуглили стихи Державина про скифские метели), но пойманная мной на перемене в коридоре с этим вопросом ЛА не пожалела пяти минут на краткую, но блестящую лекцию о биографии Державина, включавшую в том числе упомянутый Антокольским период.

Ее не хватало на нашем десятилетии выпуска полтора года назад - очень жаль, что она болела и не смогла прийти, я уверен, что ЛА бы обрадовалась, посмотрев на всех нас, особенно с учетом того, что мы наверняка остались в ее памяти как ученики еще младших классов - тем разительнее, наверно, выглядели бы для нее перемены в нашей внешности и нашей жизни.

Очень трудно поверить, что ЛА больше нет - как потому, что в моей жизни она неразрывно связана с поздним детством, так и потому, что ее совершенно невозможно представить не живой - ЛА удивительным образом сочетала в себе мудрость с совершенно юношеским задором.

Покойтесь с миром, Лариса Александровна, спасибо за все!





АНАСТАСИЯ САВЕЛЬЕВА (выпуск 2007 г.):

Как больно узнать об уходе такого необыкновенно одаренного человека и удивительно своеобразного проводника в жизнь. Лариса Александровна была для меня не просто преподавателем, а своего рода путеводной звездой в выборе профессии и осознания себя как личности. Она умела разглядеть тайные смыслы произведений между строк и так же тонко читала людей. У нее был свой подход к каждому из учеников, она была и строгой, и заботливо-нежной, могла поставить учеников на место, но не боялась и пошалить. Мы в своем кругу одноклассников называли ее "Ларочка" именно за это последнее качество. Она была очень свободной и учила нас быть такими же. С невыразимой печалью и бесконечной благодарностью, вечная Вам память, Лариса Александровна.

В. В.