Quo usque tandem
Наташа Слюсарь

Нашу группу латыни учила Татяна Александровна Мартынова. Мы ее очень любили. Обычно мы, как и полагается, читали на уроке какой-нибудь текст, но иногда некоторое время тратилось на всякие «латинские» развлечения. Традиционным развлечением было чтение смешных стихов, которые я, Наташа Слюсарь, писала на всякие латинские темы. Так появились пьесы про Ганнибала (мы штудировали Ливия) и про Орфея и Персея (когда читался Овидий). «Энеида» породила крошечную историю про Ниса и Эвриала, а речь Цицерона против Катилины — целых два небольших стихотворения. По мотивам Ливия были также написаны «Разговоры консула времен Второй пунической войны со своей женой».

Общая идея этих маленьких опусов в чем-то сродни акунинским «Сказкам для идиотов»: как это было на самом деле? Главный стратегический ход Ганнибала при переходе через Альпы заключался в том, что всё войско должно было притвориться бродячим цирком с дрессированными слонами. Нис решил отправиться на поиски Энея, потому что устал от Эвриала и хотел таким образом от него убежать. А потом истинный ход событий был приукрашен и героизирован поэтами и летописцами. Кроме того, в каждом стихотворении использовались какие-то отсылки к той части текста, которая недавно была прочитана на уроке, появлялись наиболее забавные курьезы перевода. Например, ремарка о том, что Персей четыре раза перевернулся, забыв в воздухе свои крылатые сандалии, является почти дословной цитатой виртуозной импровизации одного из нас. К сожалению, многие вещи, над которыми мы смеялись, уже забыты, и намеки на них стали непонятны и потеряли смысл. Тем не менее, стихотворения всё равно остаются довольно забавными, и поэтому мы решили опубликовать их здесь.

Наташа Слюсарь, 2004

I

(при переводе речи Цицерона Олег Тараканов упорно говорил о кинжале Катилины в женском роде, так как его сбивали с толку латинские местоимения)

Я заметил, Катилина,
Иногда, то тут, то там,
Ходишь ты с своей кинжалой
Все за мною по пятам.

Я не знаю, что ты хочешь,
И зачем тебе она,
И кому твоя кинжала
Может быть посвящена.

Мне, ты знаешь, показалось,
Злые замыслы храня,
Хочешь ты свою кинжалу
Как-нибудь воткнуть в меня.

Я совсем не одобряю,
Говорю, чтобы ты знал,
Чтобы ты свою кинжалу
Именно в меня втыкал.

Выбрал тоже развлеченье!
Какова же жизнь твоя,
Если только и заботы,
Что ходить искать меня?!

Ты бы лучше отправлялся
Далеко куда-нибудь,
Ведь мне лично неприятно
То, что хочешь провернуть.

Ты вошел, и те скамейки
Стали голы и пусты.
Разве ты не замечаешь,
Что причина — это ты?

Если б я таким позором,
Как-нибудь себя покрыл,
То, наверно, на край света
Со стыда бы я уплыл.

Так что я тебе желаю,
Чтоб, подумавши вполне,
Ты оставил этот город,
Чтоб жилось спокойно мне.

А ещё тебе желаю,
Говорю, чтобы ты знал,
Чтобы ты свою кинжалу
Поскорее потерял!

II

Давным давно, как говорится,
Уже не помню день и год,
На свете жил один патриций,
Он намечал переворот.
Имел распущенные нравы,
Неблаговидные забавы,
Довольно симпатичен был
И Цицерона не любил.
Его поступком возмущенный
И покарать злодея рад,
Сзывает Цицерон сенат,
Чтобы, грехом отягощенный,
Предстал перед сенатом он
И был в безумье уличен.

Столкнувшись в храме с Катилиной,
Сигналом к делу это счел
И, вдохновясь такой картиной,
Он речь отменную прочел:
«Доколе мерзкими руками
Закон, проверенный веками,
Ты будешь исподволь шатать
И заговорщиков сбирать?
Терпенья переполнив чаши
И полный ненависти к нам,
Как к государственным мужам,
Убийства замышляешь наши
И слепо веруешь судьбе,
Что Рим поклонится тебе.

Я говорю тебе серьезно,
Что за поступок таковой
Ты должен, рано или поздно,
Но поплатиться головой.
В интригах тайных уличенный
Умрет, сенатом не прощенный.
Таков твой рок, и ты, злодей,
Не избежишь его когтей.
Ты вождь преступных легионов!
Мы медлить больше не должны
И, Рима верные сыны,
Опустим тяжкий меч законов
(А мы имеем таковой)
Над этой дерзкой головой».

Латынь из моды вышла ныне.
Так, если правду вам сказать,
Он знал довольно по латыни,
Чтоб Катилину поругать.
Употребить два оборота,
Сказать язвительное что-то,
На что-то тонко намекнуть,
Из умных книжек почерпнуть
Три исторических пассажа
И речь такую написать,
Что Катилина бросил спать,
Сидел, скрипел зубами даже,
Вздыхал и думал про себя:
«Когда же черт возьмет тебя!?»